Посланник железного бога - Дмитрий Каполь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ходить-то, надеюсь, ты умеешь? – вдруг насмешливо спросила Зерея.
– Ходи… Чего? – вытаращил глаза Юра. – Ну уж, знаешь ли.
– Но-но, не обижайся, – зацокала языком девушка. – Некоторые ходят как младенцы – только до еды и до горшка. Кто покрепче – может и пару верст преодолеть. Настоящий ходок идет без устали несколько дней кряду. Поэтому я и спросила.
Юра вспомнил, как он прошел путь от звездолета до пещеры дракона и ничего, не помер. Кивнул в ответ.
– Наверное, умею, – ответил он. – А это так важно?
– В нашем деле важно все, – с серьезным видом ответила девушка. – Ты не надейся, что мы весь путь проделаем верхом. В Златолисте мы оставим единорогов моей знакомой и дальше двинемся пешком, – бросила через плечо Зерея.
– Это еще почему?
– Потому что так надо! – вспылила вдруг девушка. – Ты почему все время задаешь дурацкие вопросы?
Парень не нашелся, что ответить.
– А как далеко до Златолиста? – спросил Юра.
– Три дня пути, – пожала плечами девушка. – Если только мы будем выезжать вовремя, а не нежиться в кровати до обеда.
– В кровати я не нежился, – отрезал Юра.
– Ага, – кивнула девушка, – только вот загадка, почему мы выехали на два часа позже обещанного срока?
Спорить Юре не хотелось. Во рту было сухо и мерзко, а открывать вторую фляжку не хотелось – еще неизвестно, сколько ехать до следующего привала, где можно будет набрать воды. Все-таки они вчера с Крейгом здорово перебрали. Юра не был любителем выпить, но у того ковбоя и впрямь был талант, он мог напоить и священника. Еще солнце слишком ярко светило в глаза и отдавалось пульсирующей болью где-то в затылке. Хорошо, что благодаря какой-то вонючей мази, которую он прикупил у местной знахарки, синяк сошел на нет. А то вид был бы у него еще тот. С бодуна и с синяком – ни дать ни взять проходимец.
Уныло тянулась дорога. Разнообразные мысли кружились в голове. Похмелье настроение не улучшало. Хорошо, что хоть девушка замолчала. За долгие месяцы одиночества он и не думал, что будет по-настоящему радоваться уединению.
Вскоре он почувствовал, что на мочевой пузырь давит излишек жидкости. Он остановил единорога, спешился и побрел в кусты.
– Ты куда? – весело спросила его девушка.
– Отлить, – угрюмо ответил ей парень.
– Ага, – со смехом сказала Зерея. – Так мы точно не поспеем никуда.
– А что, на ходу мне прикажешь мочиться? – огрызнулся Юра.
– Меньше воды пить не пробовал? – язвительно спросила девушка.
– Не пробовал, – в тон ей ответил парень.
– А в принципе меньше пить? – не сдавалась она.
– Вообще-то я не пью, – начал оправдываться Юра.
– Оно и заметно, – прыснула Зерея.
Парень досадливо махнул рукой, влез на единорога, и они двинулись дальше.
Несколько раз рука тянулась к фляжке, но он мысленно себя останавливал. Не было никакого желания опять унижаться перед этой девчонкой.
Уже давно перевалило за полдень, а они так и не сделали ни единого привала.
– Жрать мы сегодня будем? – нарочито грубо спросил Юра.
Он решил изменить тактику общения с вежливого мальчика на закаленного прощелыгу.
– Хочешь жрать, жри на ходу, – презрительно бросила девушка. – Ради такой ерунды останавливаться точно не будем.
– Да ты, – от такого нахальства Юра едва не задохнулся. – Слушай, девочка. По-моему, я тут плачу, и мне решать, что мы будем делать, а что нет.
Зерея натянула поводья, остановила единорога и развернулась к парню.
– Нет, ты меня послушай, мальчик! – в ее глазах сверкнули искорки злости. – Ты заплатил мне за то, чтобы я вовремя и без вреда доставила тебя в Высь-Град, а уже я решаю, когда и где мы будем останавливаться, чтобы поспать, поесть или отлить. Уяснил?
И, не дав вымолвить ему и слова, дернула поводья, крикнула и поскакала галопом. Юра так и замер с открытым ртом. Некоторое время он приходил в себя, затем ударил пятками по бокам Ласки и поехал вслед за девушкой.
– Ну что ж, хорошо, – пробубнил он сам себе под нос, – раз так, то ладно.
В таверне, до которой они добрались уже в темноте, было набито полно народу.
– Осталась только одна каморка с узкой кроватью, – ответил на вопрос о ночлежке низкий пузатый трактирщик.
И прежде, чем Юра успел что-либо сказать, Зерея ударила ладонью по стойке:
– Согласна! Занимаем до рассвета!
Пузан залихватски свистнул, и на его зов явилась запыхавшаяся девчушка лет тринадцати.
– Покажи этой парочке комнату за чуланом, да замени в ней белье. И в бочку горячей воды налить не забудь. Не перепутай, смотри у меня!
Он было замахнулся на девчушку, но Юра схватил его руку и укоризненно произнес:
– Разве можно детей бить?
Трактирщик зло сверкнул глазами:
– А ты кто такой, чтобы мне указывать?
Словно из ниоткуда между ними вынырнула Зерея и очаровательно улыбнулась толстяку:
– О, не обращайте на него внимания. Он того, – она покрутила пальцем у виска, – с богами разговаривает. Блаженный.
А повернувшись к Юре, состроила страшную гримасу и прошипела:
– Ты с ума сошел, болван. Чего лезешь не в свою сбрую?
– Я, – начал было парень, но Зерея на него шикнула еще раз, и он тут же замолчал.
Толстяк выдернул свою руку и брезгливо ей тряхнул.
– Смотрите, а то и без комнаты можете остаться, – пробурчал он.
– Не беспокойтесь, уважаемый, – девушка вновь была сама любезность. – Ничего подобного не повторится.
И монета с четвертьцельным перекочевала из ее руки в руку трактирщика. Затем, схватив Юру за руку, она повела его за дальний столик в углу, который, к удивлению, оказался не занятым.
– Не вмешивайся не в свои дела, – грозно начала поучать парня девушка. – Эта девчушка – его подмастерье, и он может колотить ее, сколько ему вздумается. Хоть до смерти забить.
– Она еще ребенок, – начал оправдываться Юра.
– Тут детей в притоны продают, если что, – у Зереи злобно сверкнули глаза. – И никому нет дела до этого. Всем плевать.
– Тебя тоже продали в притон в детстве? – парень начал заводиться.
– Ты-то что лезешь? – устало ответила девушка и отвернулась. – Всем плевать. Всем. Не пытайся казаться особенным.
Юра замолчал и с ненавистью посмотрел на трактирщика. Он орал на девчушку, а та стояла перед ним и хлопала большими карими глазами, не смея сказать ни слова. На ее нескладной тощей фигуре одним огромным холщовым мешком висело платье, спереди подвязанное замусоленным серым передником, который когда-то был белоснежным. Грязные волосы были старательно уложены и подвязаны лентой. Она время от времени шмыгала носом и чесала затылок. Когда толстяк закончил тираду привычной оплеухой, девчушка бывалым движением уклонилась от удара, прошмыгнула под рукой и побежала на кухню. Трактирщик посмотрел ей вслед и покачал головой, ругаясь себе под нос, затем перевел взгляд в сторону и встретился глазами с Юрой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});